По прищуренным теперь глазам было видно, что людям не нравилось их поддерживать, топить свой голос в какофонии, возникающей по громкому "гав" вожака. Но феодализм не давал подняться в протесте выше молчаливого одобрительно-осуждающего покачивания голов. Но покачивались эти головы довольно высоко. "Він, цей ваш, він - агресивний", - говорили они потом, судя по "правильно" нарезанному доступными каналами ТВ страшному эпизоду второй декады октября, когда наш защищал людей, на которых набросились молодчики, когда молодчиков отловили, а в помощь дискредитированным коллегам на "освобождение" были выдвинуты молодчики спецподразделения; всего этого они не знали. Им показали ровным счетом два-три кадра с соответствующим комментарием.
Держались на том, что не было полного отчуждения, чувствовалось, что в каких-то базовых принципах мы всегда найдем общий язык.
За весь год у меня ни разу не возникло и мысли о наказании тех, кто далеко не всегда держался в рамках закона и элементарных приличий. Мы учились разговаривать друг с другом.Чему-то мы научились. Когда-нибудь наш общий язык будет совершенен. После того, как электоральные результаты вояжей эшелонами в темпе карусели были аннулированы, обнаружился очевидный плюс: подобной всеукраинской экскурсии еще не было. Мы посмотрели друг на друга. Нельзя сказать, что большинство из нас оказалось не готово принять друг друга такими, как есть. Надеюсь, здоровье тех, кому с этим не посчастливилось, за год поправилось.
Выдержали мы. Победили мы. Победили нормальные люди, готовые, хоть и на повышенных тонах, говорить друг с другом.
Наша история прошлого года красива. Не стоит с этим спорить - сделайте сами себе комплимент.
*) Эмоции по запискам утра понедельника прошлого года, с вкраплениями посылок к более поздним историческим фактам.
