Как известно, каждый культурный русский человек с молоком матери впитывает сокровенное знание: простонародное малороссийское слово "мова" происходит от французского mauvais (читается - мовэ), что означает "плохой". Оно и не мудрено, ведь наши великие дворянские предки зачастую говорили по-французски намного лучше, чем на родном языке. Язык французский великороссы понемногу растеряли, а точнее растаяло его былое значение перед величием языка русского. Но главное знание гордых галлов осталось в памяти народной: говорить на мове - это mauvais ton, моветон, дурной тон вобщем.

В детстве, лет эдак до пяти, я проглатывал окончания слов, заканчивающихся на "л": стол, стул, сел, встал... Вместо звука "л" у меня получалось нечто среднее между "л", "у" и "в". Больше всего это было похоже на белорусский звук, обозначаемый буквой "ў". Стоў, стуў, сеў, встаў... Помнится, отец взяў меня за руку и почти отвеў к логопеду, но по дороге этот единственный фефект фикции прошеў, нет, уже прошел сам. Видимо, со страху.

Однако эта особенность произношения уже тогда заставила меня обратить внимание на общую для украинского и белорусского языков тенденцию к замене звука, обозначаемого в русском языке буквой "л", на, соответственно, "в" и "ў". Действительно, посмотрите, например, на глаголы третьего числа мужского рода, все эти "сел - сів", "пришел - прийшов".

Вполне вероятно, что данное фонетическое явление прослеживалось и в древнем языке, принятом в Киевской Руси, причем написание могло не всегда соответствовать произношению. Исходя из этого, не остается никаких сомнений в том, что слова "мова" придумано австро-венгерской разведкой под влиянием внедренных агентов французской Сюрте из дружественной Антанты является ничем иным, как словом "молва". Аналогично обстоят дела и с производным от него глаголом - "мовити". Вспомните былинное "Не вели казнить, вели слово молвить". При "встрече" идущих подряд звуков "л" и "в", первый фактически слился со вторым, более ярко выраженным, доминантным губным звуком. Губа-то у вкраинского народа всегда была отнюдь не дура!.


Вывод:

Как ни держись официальные российские круги за пусть и геополитическо-психологически выгодное, но чуждое и неверное нам западническое толкование происхождения слова "мова", славянофилы в очередной раз показывают, что только им присущ истинно научный, на собственном опыте выстраданный метод современной фонетики.